16-летняя Ксюша Пьянкова, миниатюрная красавица с выразительными глазами газели и высоким чувственным голосом, появилась во Дворце культуры в далеком сейчас 1997 году. Тогда девочка училась в музыкальной школе, пела арии, играла на фортепиано и крайне далека была от эстрады. А потом были победа в конкурсе «Мисс года — 1998» и Гран-при «Голоса Ревды — 1998». Она была уверена: для нее открыты все двери. Сегодня Ксении Вороновой (она носит фамилию мужа) почти 30 лет, и последний раз она пела со сцены пять лет назад, когда сдавала госэкзамены в консерватории. Немного жалеет об этом, но не так сильно, как переживала после ухода из ДК.
Автор: Валентина Пермякова
— До пятого курса консерватории я не представляла свою жизнь без сцены, без выступлений. Сколько себя помню, я постоянно пела, пела и пела: и в ДК, и в музыкалке, везде! — вспоминает Ксения. — В 2006 году окончила Уральскую Государственную Консерваторию им. Мусоргского. И когда это стало моей профессией, у меня что-то в голове щелкнуло. Чтобы быть успешной, надо болеть этим, вариться во всей этой каше. А мне что-то так неохота стало! После госэкзаменов я на сцену не выходила.
В дипломе Ксении (кстати, он у нее «красный» — по всем предметам высшие баллы) написано: «артист оперного театра и преподаватель вокала». Но по специальности девушка не работала ни дня. Хотя после учебы ее звали в ДК, на должность руководителя вокальной студии. Правда, вот незадача — когда звонили, Ксюша вот-вот собиралась родить дочь. Когда малышка подросла, из ДК позвонили вновь. Но Ксения уже носила под сердцем сына, и снова вынуждена была отказаться.
— Если честно, я не представляю себя педагогом, — говорит она. — Это огромная ответственность: научить, и научить хорошо. Классическое образование дает тебе профессионализм в том плане, что хочется научить так, чтобы твои подопечные выходили на сцену готовыми на 120 процентов. Нельзя делать кое-как.
Сегодня Ксения работает управляющей в цветочном магазине своей мамы Валентины Геннадьевны. Воспитывает детей и, говорит, не так чтобы очень скучает по сцене.
«И там я ощутила этот кайф»
Когда Ксюше было 16 лет, мама привела ее в ДК. Преподаватели Ольга Гришина и Марина Ребицкая прослушали девочку и приняли в коллектив. Через какое-то время в ДК родился легендарный ансамбль «Максимум».
В этом же году в ДК начались знаменитые «Мисски», творческий конкурс для красивых и талантливых школьниц. Сначала он проходил каждый месяц учебного года.
— Ольга Валентиновна спросила: «Ты в какой школе? В 25-й? Ваши не участвовали, давай, иди, раскрепостишься!», — вспоминает Ксения. — На конкурсе я пела «В горнице», и с этой песни у меня все началось. Я ощутила этот кайф, когда зрителям нравится тебя слушать и смотреть на тебя, услышала аплодисменты…
Ксения стала обладательницей титула «Мисс декабрь — 1997», весной ей предстояло участвовать в конкурсе «Мисс года — 1998». Почти все артисты Дворца и просто знакомые девушки прочили ее в победительницы.
— Тогда все меня так принимали, будто я — звезда. И говорили: «Ну, ты же победишь», — вспоминает Ксения. — Но родители меня так воспитывали, — возможно, мне сейчас это даже мешает, — что я считала и считаю себя скромным человеком. И когда мной восхищались, мне было, извините, даже неудобно. Я же пою для вас, потому что Бог дал мне талант, и в этом нет моей заслуги.
Впрочем, несмотря на природную скромность, Ксюша все-таки смогла опередить соперниц, и после конкурса для нее началась поистине звездная жизнь. Девушка не любит слово «звезда», но иначе не передашь ее успех на сцене ДК. Ее узнавали, хвалили, радовались за нее. Все закончилось внезапно, но предсказуемо.
«Решила, что я великая актриса»
Окончив школу, Ксюша поступила в музыкальное училище имени Чайковского — «чайковку» или «чайник», как называют его студенты. Училась ровно год.
— Потом мне вдруг пришло в голову, что я великая актриса, — смеется Ксения. — Я поступила в театральный институт, и мне так там понравилось! Еще год я училась там, как раз на одном курсе с Толей Отрадновым (актер кино, выпускник ревдинской школы №2, сейчас живет и работает в Москве, — авт.).
Во время учебы в театральном вузе единственный ребенок в семье, домашняя девочка Ксюша одна жила в Екатеринбурге.
— Родители меня выращивали в теплице, можно сказать, и воспитывали меня довольно строго, — вспоминает Ксюша. — Мне хотелось уже стать взрослой, отделиться от них. Когда приехала в общежитие, первые эмоции были: «Я свободна!» Но потом поняла, как тяжело жить одной.
Через год учебы в театральном институте Ксюша решила вернуться к музыке и поступила в консерваторию. На этом ее выступления в ДК совершенно прекратились.
— Профессора в музыкальных вузах запрещают совмещать учебу и эстрадное пение, — объясняет девушка. — Они учат классике, а на сцене мы поем другую музыку. Голос — это музыкальный инструмент: настраиваешь на одно, а используют по-другому, приходится все переделывать.
«Мама, ну, не пой, пожалуйста»
— Когда я оканчивала учебу, мне захотелось выйти замуж и родить детей, — вспоминает Ксюша. — Когда ты артист — твои дети отправлены к бабушкам, а муж, чтобы понимал, должен быть либо такой же профессии, либо обожествлять тебя. Мой муж по профессии — менеджер, по специальности — программист, а по жизни — артист.
Муж Ксюши Павел Воронов много лет играл в КВН в легендарной команде школы №29 «Опята». В 11 классе Ксюша приняла участие в конкурсе «Выпускница года», и попросила знакомого квнщика (тоже тогда «опенка») Ивана Дубровина помочь. Паша Воронов был в компании ребят, которых отрядили в помощь Ксении.
— Он на меня тогда произвел впечатление мальчика-одуванчика, — смеется Ксюша. — Смотрел на меня, моргал глазками, улыбался, краснел… Конечно, в то время я его ни в каком качестве не рассматривала. После этого мы не виделись восемь лет. Случайно встретились, он по делу попросил телефон — хотел, чтобы я помогла с цветами. Начали общаться… И вот у нас уже двое детей.
Дочери Вороновых Милане — 2,5 года, Марку — год. Ксюша рассказывает, что поет детям только колыбельные, и за все эти годы лишь раз решила запеть в полный голос.
— Была беременная Миланой. Решила спеть, и только взяла высокую ноту, как ребенок в животе начал выделывать кренделя, — смеется мама.
Больше Ксения для дочки не пела, а в мыслях осталось (рассказывает со смехом): «Может, она так среагировала на красоту моего голоса?». Когда Милана подросла, в животике у мамы поселился Марк, и она стала петь колыбельные малышу. Дочь как-то раз присела рядом, пригорюнилась и выдала: «Мама, ну, не пой, пожалуйста». С тех пор Ксюша поет ласковые песни только сыну. Ему — нравится.
«Тык-тык» вместо легато
В золотые времена своей популярности Ксюша выходила на сцену буквально через день: конкурсы, концерты, гастроли. В первом «Голосе Ревды», вокальном конкурсе Вадима Богданова, состоявшемся в 1998 году, она получила Гран-При за две шикарные классические вещи: «Ave Maria» Шуберта и арию Снегурочки из оперы «Снегурочка» Римского-Корсакова.
Конкурс проходил в «Победе». И там с Ксюшей случилась неприятность. На сцене стоял электронный инструмент, за которым сидела ее аккомпаниатор Галина Алексеевна Щипачева. Артистка вышла на сцену в красивом платье, кивнула ей и стала ждать музыки. А инструмент оказался выключенным, и вместо музыки аккомпаниатор извлекал из него только «тк-тк-тк» — так стучали клавиши.
— Я стою. Мне не спеть эти произведения акапельно (без музыкального сопровождения, — авт.), — вспоминает Ксения. — За кулисами все бегают. Зрители начинают нервно смеяться. Мне кричат: «Ксюша, стой до последнего!» И вдруг инструмент начинает играть! Музыка Шуберта должна звучать плавно, это у музыкантов называется «легато». А она — «тык-тык-тык». Ну, спела, и с тех пор в «Победе» выступать зареклась. Все зависит от звукорежиссера, конечно. В ДК в этом смысле всегда был порядок: Женя Ахметов не допускал непрофессионализма.
Ксюша признается: если сейчас выйдет на сцену, споет запросто. Эстраду, во всяком случае. А вот над арией придется поработать, чтобы комар носу не подточил. Да еще и в техническом плане она немного… отстала.
— Раньше фонограммы были на кассетах. Сейчас на мини-дисках, я об этом даже не знала! — смеется Ксюша. — Встретила как-то Копытову (режиссера театра «Провинция», — авт.), она говорит: «Хочешь спеть? У тебя есть мини-диск?» Я даже не нашлась, что ей ответить. В этом году хотела снова пойти на возрожденный «Голос Ревды». Но педагога у меня сейчас нет, и для меня все это ново. А вдруг меня там спросят: «А у вас есть мини-диск?».
«Сейчас в ДК все по-другому»
— Для меня Дворец культуры был домом. Я не могла себе представить, что расстанусь с ним когда-то. Первое время мне снилось, что я выхожу на сцену, меня сильно туда тянуло. Сейчас — нет. Да и в ДК сегодня все по-другому. Последний раз я была там год назад на КВН. И, честно, мне не понравилось. Может быть, я устарела со своими взглядами? В наше время на любой репетиции сидела Майя Михайловна Фирулева (бессменный на протяжении многих лет директор ДК, — авт.), в зале всегда была Копытова (тогда — зав. детским сектором, — авт.) Я привыкла, что, выходя на сцену, ты несешь людям свет. Ты должен соответственно выглядеть и вести себя. Нам не разрешали выходить на сцену ДК без колготок, а когда на одной из репетиций «Максимум» не смог синхронно поклониться, нас оставили и учили кланяться. На КВНе мы были с мужем (он выиграл на радио два билета — в ДК и в «Победу», на другое мероприятие). Вышел ведущий — руки в карманах, бумажки упали, он их поднимает; нес какую-то отсебятину, мне показалось, что все сделано тяп-ляп. Может, это новое веяние? Не знаю. И почему-то в зале не было никого из руководства ДК, этих ребят оставили одних, и все. Я не хочу ничего плохого сказать о ДК, но у меня такое мнение сложилось. Кстати, потом мы были в «Победе», и от их мероприятия впечатления остались приятнее.
(фото из личного архива Ксении Вороновой)
[nggallery id=232]
