Когда четверо мужчин на сцене играют джаз… Эта картина достойна того, чтобы просто ее увидеть. Нет ничего приятнее, чем наблюдать за Артистами — теми, кто не только извлекает звуки из инструментов, но играет. Играет лицом, телом, взглядом. От таких людей пышет жаром, от них исходят мощные волны энергетики, которая пронзает каждого, носящего гордое звание зрителя джаз-концерта. 27 октября Свердловская филармония подарила ревдинцам уникальную возможность насладиться изысканной музыкой в исполнении изысканных артистов.
«Черный джаз» в Ревду вновь привез маэстро Даниил Крамер, уникальная личность, человек, владеющий техникой исполнения любого вида джаза, от традиционного до авангардного. В марте нынешнего года, накануне его 52 дня рождения, Даниилу Крамеру было присвоено звание Народного артиста России.
В прошлом сезоне Крамер презентовал ревдинцам потрясающий вокал американки Аманды Пуччи Джонс и мастерские импровизации польских музыкантов. Ну а 27 октября этого года на сцену вышел уже интернациональный квинтет — а вокал, конечно же, вновь был «черным».
— Знаете, то, что сейчас произойдет, происходит не каждый день. Не каждый день в Ревду приезжает один из самых известных и самых лучших джазовых голосов мира, — такими словами начал концерт Даниил Крамер. — Но начну я все-таки не с него. Как-то так получилось, что на этом туре у нас сложилась интернациональная компания. Наш ударник Гаспер Бертонсель — из Словении. Его пригласил израильский саксофонист Роберт Анчиполовский, которого лет пять назад я позвал его в большой тур по России и с тех пор он часто здесь играет. В этом году я также позвал в тур контрабасиста Войцеха Пульчина, он из Польши. Ну и с подачи Роберта к нам присоединился знаменитый певец из США Кевин Махогани. Добрую часть джазовых стандартов мы с вами знаем только потому, что их спел Кевин. В Америке у него собственный лейбл. Он играл с лучшими музыкантами мира, и теперь уже многие из них с гордостью говорят: «Я играл с Кевином Махогани».
Это был вечер-игра, вечер-импровизация. Пятеро взрослых мужчин смеялись, как дети, удачно комбинируя звуки, обыгрывая гармонию, выполняя зигзагообразные музыкальные вихри и буруны. Раз — Кевин Махогани дал направление, напев: «тщ-тщ-там, тс-там-дам…», два — ударник Гаспер Бертонсель наиграл ритм на инструменте. Три — Даниил Крамер ладонями выстукал ритм по крышке рояля, четыре — Войцех Пульчин вырвал такой же звук из тугих струн контрабаса, а за ним его повторил на саксофоне Роберт Анчиполовский.
Они играли, фантазировали — и это было гармонично и красиво. В каждой композиции музыканты по очереди солировали — и каждое соло заканчивалось горячим приветствием зала. Ну а когда пел Кевин Махогани, сначала бархатным баритоном, а потом — конечно же! — рокочущим басом, зрители буквально не дышали, и на последних нотах, шумно выдохнув, оглушали артиста неудержимыми аплодисментами.
За два часа концерта пятеро джазменов полюбились залу — и когда вечер окончился, и на сцену понесли цветы, люди, аплодируя, в едином порыве встали. «Еще?» — озорничая, спрашивал Даниил Крамер. «Да!!!!» — выдыхал зал. «Ноу, ноу!», — притворно морщился Кевин Махогани и будто нехотя шел к микрофону: мол, ну ла-а-адно… Зал замирал в ожидании последнего, контрольного вокального выстрела, а он вскидывал ладонь: «Сенк ю, гуд найт!» («Спасибо, спокойной ночи!») — и поворачивался к кулисам. Но песня, конечно же, прозвучала. И она была самой лирической и нежной из всех.
После концерта Даниил Крамер улыбнулся: мол, конечно же, мы импровизировали и играли, это же джаз! Джаз без импровизации не бывает. А как мы это делали, вам знать не нужно, потому что главное — чтобы вы получили удовольствие.
Поздним вечером, переодевшись, иностранные музыканты уехали в Екатеринбург. Уже на следующий день уникальному джаз-бенду аплодировал Асбест.
[nggallery id=453]
