Как трудовые мигранты в Ревде относятся к рейдам полиции

Малике 25 лет, она с 15 лет ездит в Ревду на заработки. Сначала — с мамой, теперь — с мужем.
Малике 25 лет, она с 15 лет ездит в Ревду на заработки из Узбекистана. Сначала — с мамой, теперь — с мужем.

38-летняя худенькая женщина в теплой, несмотря на жару, кофте прячется за вывешенными в ряд спортивными костюмами. Заметны только ее ноги в пыльных белых шлепках. У нее темное лицо и глаза напуганного ребенка. Прижимая руки к щекам, она сидит на железной трубе и молчит. Здесь, в России, за нее все решает муж, она при нем — приехала готовить и стирать. «Прописка есть, я знаю, что у меня прописка есть», — едва слышно твердит она. И вздыхает: что теперь будет?

Женщину зовут Мархабо. Ее имя на родном ей языке значит «добро пожаловать». Но Россия ее совсем не жалует. Временная регистрация у Мархабо заканчивается, но пока она может находиться в стране. А вот торговать на рынке запрещено и грозит штрафом — во-первых, трудовые мигранты без вида на жительство или разрешения на временное проживания не имеют права работать продавцами, во-вторых, для торговли нужно регистрироваться в качестве ИП, а в третьих, этот «рынок» по Клубной — просто самовольно открытая торговая точка.

Мархабо только в мае приехала в Ревду к мужу, ни разу не встречалась с полицией и поэтому очень испугалась внезапному визиту сразу шестерых человек в форме.
Мархабо только в мае приехала в Ревду к мужу, ни разу не встречалась с полицией и поэтому очень испугалась внезапному визиту сразу шестерых человек в форме.

Когда сюда внезапно прибывают сразу шесть сотрудников полиции — с понедельника в Ревде проходит операция «Нелегальный мигрант»* — местные продавцы, все — выходцы из Узбекистана — теряются. Документов с собой нет ни у кого. Обещают привезти: двое уезжают, трое остаются. Ждут.

— Если без документов, скорее всего, просто не успели продлить регистрацию. Чаще всего они говорят: «Ой, забыл документы», — думают, это их спасет, — объясняет Ольга Сабурова, инспектор миграционного контроля отдела УФМС.

Жарко. Неподалеку переминается с ноги на ногу низенький смуглый мужчина в тюбетейке. К нему тоже идут проверять паспорт, но Ольга Сабурова машет рукой: старый знакомый, водителем работает, уже «в двух шагах от гражданства». Паспорт все-таки проверяют. Махамаджон, или Миша Сулейманов, как он отрекомендовался, на рынок пришел покупать ботинки.

— А тут вы приезжаете, документы проверяете, — смеется он. — Семь лет тут живу, первый раз проверяют!

Еще двое прохожих тоже достают паспорта. Анвар и Тошик приехали из Узбекистана. У Анвара в гостях мама, а в Узбекистане есть сын.

— Вы по телевизору покажете? — спрашивает он, увидев камеру. Узнав, что работаем в газете, расплывается в улыбке: — Давайте меня в главный журнал!

Ольга Сабурова так объясняет дружелюбное поведение людей (даже тех, на кого прямо сейчас составляют протоколы об административном правонарушении за нелегальную торговлю): агрессивность от национальности не зависит. Все мы люди, а из Узбекистана и Таджикистана (основные страны-«поставщики» иностранной рабочей силы на ревдинский рынок труда) едут не от хорошей жизни: «Вы бы видели, где они живут и что едят».

Тем временем двое продавцов, меряя шагами пыльную землю, не выпускают из рук мобильные телефоны: «предупреждают своих, что рейд проводим», — говорят люди в форме. На самом деле они звонят Малике — жене одного из них — она что-то долго не везет паспорта.

Малика в компании с Эркином, мужем Мархабо, появляются, когда этих двух уже увозят — в ФМС, проверять по всем возможным базам и, если понадобится, «откатывать» пальчики. Завидев мужа, Мархабо взволнованно спешит к нему навстречу — но он привез только документы мужчин. Пока Эркин ездит за другими документами, сотрудники полиции беседуют с 25-летней Маликой. Она — восточная красавица: распахнутые глаза, чуткая улыбка и неопрятная сумочка для денег на поясе.

migranty2
Полицейские изъяли у нелегальных продавцов часть товара.

Пока старший участковый Геннадий Шангареев составляет протокол, Малика потерянно улыбается.

— Товар — без документов, отсутствуют сертификаты на торговую деятельность, составлен протокол по статье «Незаконное предпринимательство», в связи с чем мы изымаем продукцию и по решению суда она может быть конфискована, — рапортует капитан Шангареев.

2679 человек, живущих в Ревде, сегодня имеют статус трудовых мигрантов. В основном, это мужчины средних лет, работающие грузчиками и строителями.

Малике — и всем остальным — грозят большие штрафы. Полицейские пересчитывают и складывают в коробку несколько десятков спортивных штанов (среди них бренды «Найк» и «Адидас» — конечно, подделка). Вещи — из Кыргызстана и с Таганского ряда в Екатеринбурге, признается Малика.

Наконец, приезжает Эркин — крупный красивый мужчина. Привозит паспорт жены и ждет, облокотившись на низенькую металлическую ограду.

— Я никем тут не работаю, просто хожу, у меня дела были здесь. Сейчас на рынке никто не работает, нельзя сейчас, — говорит он. А глаза смеются. Говорит, что уже обрусел и даже в мечеть не ходит. И проверок не боится: «Что я, украл что-то или зарезал кого? Чего бояться, у меня все в порядке. Это проверка, так и должен быть. Если проверки не будет, что будет здесь?

На Поле Чудес, куда полиция приезжает после рынка, за нелегалов принимают двух сильно загоревших русских: «Что я, больной что ли, паспорт таскать на работу?» — говорит один из них и показывает, где поискать мигрантов.

Там — человек шесть. Строят частный дом. Пока участковые проверяют паспорта, мы идем в глубину участка, где стоит крошечный домик-бытовка. Внутри — сколоченный из досок настил, шесть подушек в синих и желтых наволочках, в углу на столике — кружки, яйца в решетке, чайник.

— Здравствуйте, — спешит за нами невысокий сутулый мужчина с печальными глазами карлика Якоба из мультика по известной сказке Гауфа. Его зовут Хайдар, ему 40 лет, он из Таджикистана, как и все остальные. У Хайдара и его приятеля Султана находят нарушения в оформлении патента на работу. Патент внешне почти не отличается от разрешения на работу, только разрешение оформляет работодатель-юрлицо, когда устраивает приезжего к себе. А патент люди получают сами и каждый месяц платят за него налог, тысячу рублей.

Султана и Хайдара полицейские тоже увезли: у них кончился срок действия патента на работу.
Султана и Хайдара полицейские тоже увезли: у них кончился срок действия патента на работу.

У Хайдара и Султана патенты просрочены. Их сажают в машину, чтобы везти в отдел. У машины стоит старший бригады, Субхиддин. Просит: ну пожалуйста, отпустите, мы все сделаем завтра. Его можно понять — пока стоит погода, надо работать. А теперь бригада лишилась двух пар рук.

Полицию тоже можно понять — люди в форме обязаны следить за соблюдением закона. И Хайдар и Султан, сидя на заднем сидении «уазика», едут в отдел УФМС.

— Несправедливо, — резюмирует Субхиддин.

С 12 по 28 августа в Ревде проводится операция «Нелегальный мигрант» (третий этап в этом году), в которой принимают участие сотрудники полиции и инспекторы Федеральной миграционной службы. За четыре дня проверены 16 «резиновых» адресов — где прописано больше, чем положено, граждан: большинство домов — в старой части Ревды (Фрунзе, Щорса, Орджоникидзе и пр.). Участковые доставили в отдел полиции 119 граждан, пятеро уличены в нарушении миграционного законодательства, на них составлены административные протоколы (наказание — выдворение из страны). Один гражданин привлечен к ответственности по статье КоАП «Нарушение правил пребывания в Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства».

В полиции подчеркивают, что ревдинская операция никак не связана с масштабными рейдами против нелегальных мигрантов, которые начались в Москве в конце июля и проходят во всех крупных городах страны. Операция у нас — плановая, проходит раз в квартал и позволяет обнаружить не только нарушителей миграционного законодательства, но даже опасных преступников. Так, недавно в Ревде был пойман человек, находящийся в международном розыске.

— Из тех, кто приезжает в Россию на работу, самые ответственные — те, кто выросли в советское время. Они и русский язык хорошо знают, и законы все соблюдают, с ними проще общаться. А молодежь, начиная с 80-го года, русский знает очень плохо, им там, видимо, это уже не обязательно. Они просто приезжают сюда зарабатывать деньги, поэтому именно они чаще допускают нарушения.Ольга Сабурова, инспектор миграционного контроля отдела УФМС

«Гражданство зачем?»

Махамаджон, 52 года, из Киргизии:

— Я здесь семь лет уже живу, скоро семья привезу, дом покупаю, на «гармошка» работаю в ПАТО. За семь лет первый раз на проверку попал, у меня все легально. В мечеть хожу. Ревда похож на город, где я живу. Четыре человека в семье у меня. Скоро вторая дочь замуж, потом сын женится.

Анвар, 32 года, из Узбекистана:

— Идем мимо, у нас все есть, все документы, работу ищем пока. Вообще-то 12 лет уже в Ревде. Гражданство зачем? Пойдем — придем, пойдем — придем. Там жарко, а тут прохладно. Русский в школе у себя учили, 11 классов вообще-то закончили. Нравится в Ревде, везде нравится. В мечеть хожу, ну, не пять раз в день. Ни разу не увозили меня, документы в порядке, зачем?

Мархабо, 38 лет, из Узбекистана:

— Я из Бухары, в мае приехала к мужу. У меня там, в Узбекистане, сын Азизбек, ему 17 лет, со свекровью живет. Русский знаю хорошо, у меня в школе «пять» было. И грамотно, красиво пишу по-русски. В августе хотели домой ехать. Документы на работу не берем с собой — потерять можно, а как уезжать домой без документов?

Малика, 25 лет, из Узбекистана:

— Конечно, очень хочу домой. У меня там сын, ему четыре года, с бабушкой он живет. Так скучаю… И он скучает. Приезжаем домой на два-три месяца, отдыхаем там. Везу ему подарки, гуляем вместе. Я тут 10-й год уже, раньше с мамой приезжала. Теперь с мужем. Хотела в декабре получить вид на жительство. Хотела бы побольше здесь жить, поменьше там.

Субхиддин, гражданин России:

— Мы законопослушные люди, я с 2009 года гражданин России. У меня высшее образование, я — физик. Есть работа постоянная, сейчас просто ушел без содержания, подрабатываю, ребята мне помогают. Мы патенты новые хотели оформлять вот-вот, Хайдар и Султан 11-го августа только пересекли границу, три дня прошло, а уже нарушение. Обидно.

Уважаемые комментаторы! Просьба в комментариях к этой записи соблюдать политкорректность. За агрессивные высказывания — немедленный бан.

Обсудите эту публикацию в Ревда-инфо.ру во ВКонтакте прямо сейчас: мы ее уже опубликовали!

Популярное