Это ваш новый дом. Временный

Общаги с клопами, несговорчивые соседи и свалки хлама. Где и как сейчас живут ревдинцы из аварийного и почти сгоревшего барака на Восточной, 3.

2017-11-30, 12:49 Новости 1 785

Двухэтажный барак на Восточной, 3 в Совхозе мэрия признала аварийным — об этом в ноябре сообщил замглавы администрации по имущественным и земельным вопросам Александр Головенкин. По заключению межведомственной комиссии администрации, дом — аварийный, непригодный к проживанию и подлежащий сносу. Головенкин рассказал, что была проведена рабочая встреча с представителями «Почты России» — в этом доме находится почтовое отделение, и для него необходимо найти помещение для временного переезда, но не сказал, что ждет жителей.

История дома на Восточной, 3

Август 2016

В квартире Натальи Спиридоновой в бараке рухнули штукатурка и куски бетона. Наталья сообщила о ЧП журналистам. Глава администрации Ревды Михаил Матафонов уведомил жителей, что дом подлежит капремонту — расселять и сносить его не будут.

Сентябрь 2016

После публикации в СМИ прокуратура выяснила, что мэрия Ревды ни разу не обследовала разваливающийся дом, и впервые побывала здесь 16 августа. Признать дом аварийным и расселить ее жителей рекомендовал и жилнадзор. От чиновников потребовали устранить нарушения.

Апрель 2017

Дом на Восточной, 3 дважды горел. В первом пожаре сгорела лестница между этажами, часть перекрытий, полностью выгорела одна из квартир. Людям предложили съехать в бывшую школу №21, где был оборудован пункт приема беженцев из Украины, но они отказались. К моменту второго пожара в доме жили всего две семьи. После уехали и они.

Октябрь 2017

Мэрия Ревды признала барак аварийным.

Дом на улице Восточной, 3, по данным областного Фонда содействия капремонту многоквартирных домов, был построен в 1965 году. В нем двенадцать квартир на два этажа. Собственник шести — администрация. Последний раз дом обследовали в мае 1995-го, то есть 22 года назад, и износ здания был 28%.

В доме на Восточной, 3 жили шесть семей, пять из которых купили жилье на материнский капитал. О том, что их дом признали аварийным они узнали со страниц газеты «Городские вести». Сгоревший дом люди покинули давно и ютятся на съемных квартирах или в комнатах, предоставленных администрацией. И когда им дадут постоянное жилье, пока неизвестно. Мы встретились с пятью семьями (связаться с шестой семьей, Бороздиных, не удалось) и рассказываем, как они сейчас живут.

Спиридоновы. Энгельса, 54

У Спиридоновых две комнаты, одна из которых совмещает в себе спальню, кухню и уборную — напротив плиты стоит завешенная шторой душевая кабинка, купленная в кредит. Купили, потому что ключами от душевых соседи не поделились. Также семье пришлось сделать косметический ремонт, поставить дверь и потравить клопов и тараканов. В одном повезло: в комнате уже был туалетная комната. Правда, без унитаза и раковины. Фото// Владимир Коцюба-Белых, Ревда-инфо.ру

Наталья, ее муж, дочь, двое внуков, зять и сын уехали из дома на Восточной, 3 после второго пожара — их затопили, коротнула проводка, квартира разваливалась на части. Чиновники предложили семье комнаты на четвертом этаже на Энгельса, 54 (общежитие, «Дворянское гнездо») и на ДОКе, но, по словам Натальи, состояние жилья было ужасающим.

Спиридоновы сняли квартиру, где прожили четыре месяца. Но потребовалось сэкономить деньги (супругу Натальи нужна была операция), и пришлось подписать договор на комнату. Это случилось 15 августа.

— Эта комната — самый адекватный вариант, — говорит Наталья. — Но все равно было страшно в нее заходить. Обои со стен свисали кусками, штукатурка сыпалась. Писала прошение в администрацию, чтобы нам выделили средства на ремонт, потому что комната муниципальная. Почему мы должны делать в ней ремонт за свой счет? Нам отказали, мол не выделяются у нас деньги, чтобы мы могли оплатить вам ремонт.

Здесь живут Наталья с мужем и сыном. Дочь с мужем и двумя детьми остались в Совхозе, у бабушки. Договор на жилье заканчивается 31 декабря, и семья не знает, что их ждет дальше. В Совхозе у семьи была яма, огород, стайка, где они держали зайцев, кур и поросят. Все продали.

— Что будет дальше — неизвестно, — сокрушается ревдинка. — Комната была куплена на материнский капитан, и непонятно, пропали ли у меня эти деньги или я что-то получу. Нам хватило и однокомнатной квартиры, но чтобы своя была. И желательно в Совхозе, мы там всю жизнь прожили.

Замятины. Чехова, 36

Замятиным предлагали пожить в бывшей школе №21, на Цветников, 13 или на Энгельса, 54 — ни один вариант семью не устроил. Они сняли квартиру, за которую полгода ежемесячно платили девять тысяч. А потом подобрали жилье подешевле — однушку за 4000 в месяц. Плюс коммуналка. Фото// Владимир Коцюба-Белых, Ревда-инфо.ру

Анастасия, Алексей и двое их детей жили на Восточной пять лет. Комнату купили на материнский капитал (плюс свои пятьдесят тысяч). Сделали ремонт, поставили окно и дверь — всеми силами делали свое жилье уютным. Семья бросила дом после первого пожара, в котором сгорела мебель и часть вещей.

— Пожар был в ночь с четвертого на пятое апреля, и пятого мы уже сняли квартиру, потому что идти было некуда, — вспоминает Анастасия. — Все сгорело. Я ребенка в два часа ночи завернула в одеяло, чтобы старший сын смог ее спустить без травм.

В однокомнатной квартире, где живет семья — два дивана и раскладное кресло, шкаф и столик для компьютера — всю мебель покупали с рук. Сделали косметический ремонт — шпаклевали, клеили обои, красили полы. Потратили двадцать тысяч, а зарплата у Анастасии — семь тысяч (она — маляр-штукатур), мужа сократили, и он зарабатывает как может. Здесь они до марта — такая договоренность с хозяевами.

Стариковы мечтают о своем угле. Неважно, где, только чтобы свое было. Мотаться по съемным квартирам с детьми устали.

Гайдай. Западная, 13

Людмила Гайдай живет в деревянном доме на Совхозе, где пять лет работала сиделкой. Туда ее пригласили родственники женщины, за которой она ухаживала. Фото// Владимир Коцюба-Белых, Ревда-инфо.ру

Пенсионерка Людмила Гайдай жила на Восточной, 3 вместе с 19-летним внуком. Но в основном находилась в доме на Западной, 13 — ухаживала за пожилой женщиной. Здесь же ее и внука пока приютили. Людмила следит за чистотой в доме и огороде. Ей нравится, что есть, где спать, а в доме — газ и вода.

Из барака семья уехала после второго пожара, в котором сгорели все вещи. В жилищном отделе Людмиле предлагали два варианта. Первый — комната с инвалидами, второй — захламленная комнатушка на Чайковского.

— Комната с инвалидами была хорошая и большая, но нам там сразу сказали, что ничем пользоваться не позволят, потому что мы ничего здесь не покупали, — рассказывает Людмила. — А на втором адресе комната вся была заставлена шифоньерами, комодами и всяким мусором. Мне и двух пенсий не хватило бы, чтобы это все вывезти, поэтому и отказалась.

После этого Людмила в жилотдел не пошла — подвело здоровье, стала лечиться.

— На жилье от администрации буду подавать снова, — говорит Гайдай. — Ведь я не знаю, насколько долго смогу жить в этом доме. Раз — и останусь на улице. Внук стоит в очереди на квартиру, как опекаемый. Но очередь движется медленно, поэтому квартиру он явно получит нескоро.

Щербаковы. Цветников, 13

Сему Ирина еле как спасла из горевшего барака: кот вовремя начал бегать, поэтому хозяйка успела его заметить и схватить. Фото// Владимир Коцюба-Белых, Ревда-инфо.ру

Ирина Щербакова, ее двое детей и кот Сема съехали из комнаты на Восточной после первого пожара. Сначала жили у родственников, а в августе заселилась в комнату на Цветников, 13, предоставленную администрацией. Также Ирине предлагали жилье на ЖБИ и в школе №21, но там все еще хуже.

Здесь пришлось убрать гвозди из стен, оштукатурить потолок, покрасить пол и окна, вставить стекла. На ремонт потратила семь тысяч. На площади в 15, 4 квадратных метра уместились три спальных места, стол с телевизором, комод, шкаф и маленькая кухонька. Даже осталось немного свободного места.

— Одно радует — дали жилье, — говорит Ирина. — Здесь спокойно и школа рядом. Хотелось бы получше условия, потому что дети разнополые. Комнату на Восточной я брала с намерением потом подать на расширение.

В конце ноября Ирина пойдет подавать документы на продление договора.

Стариковы. Чайковского, 27

Комната, где живет семья, изначально была похожа на кладовку. Весь хлам выносили сыновья, а после шпаклевали стены и потолок, красили пол и окна, ставили новую дверь. Потратили около пятнадцати тысяч. Договор у семьи — до июня, а куда они пойдут дальше, не знают сами. Фото// Владимир Коцюба-Белых, Ревда-инфо.ру

Анастасия, ее муж и трое детей ютятся в комнате, которая совмещает в себе спальню и кухню. Здесь диван и раскладушка, на которой спит двухлетняя дочка. Анастасия с мужем спят на диване, а двое сыновей — на полу. В холодные ночи мама и папа пускают мальчишек на диван. Туалет и ванная — общие.

— И варим, и кушаем тут, — говорит Анастасия. — Да, для пятерых тесно, но куда деваться. Зато у нас здесь спокойно и за порядком следят.

Чиновники предлагали Стариковым комнату на Энгельса, 54, но она их не устроила: шумные соседи и клопы. Сняли квартиру на деньги, которые в помощь мужу Анастасии выделил завод. Там жили на протяжение полугода. За квартиру отдавали двенадцать тысяч в месяц — для семьи, в которой работал только отец, это приличная сумма. Старший сын на работу устроился позже.

— Раньше я здесь жила и знаю, что тут спокойно, — объясняет Старикова. — От знакомых узнала, что тут комната пустует и пришла в жилищный отдел. Попросила ее. Мне сказали вернуться через три дня, чтобы они проверили эту комнату на наличие хозяев. Пришла, а мне говорят, что съездить туда не успели. Меня так поразило, что они даже не смотрят, что дают!

На Восточной, 3 семья жила четыре года — комнату купили на материнский капитал, потому что «свое жилье лучше, чем съемное». Уехали после первого пожара. Анастасия, вздрагивая, вспоминает, как ночью прыгали со второго этажа.

Популярное