«Поднимаясь в атаку, бойцы кричали «Мама!». Что помнят о фронтовиках ревдинцы

— Он не любил вспоминать войну, рассказывал немного. Так, помню, говорил, как ели на фронте очистки… Был добрым, веселым, отзывчивым человеком, любил ходить в лес, помогал маме в саду, до последнего водился с правнуками, моими детьми Настей и Артемом, — рассказывает Елена. — Его жена Лидия пережила мужа на пять лет.

Семья Морозовых была небольшой, всего трое детей. У Николая родились дочери Галя и Люба. Любовь — мама Елены, у которой трое детей. Младший, Влад, изучал историю войны, интересовался судьбой прадеда. С 2014 года вместе с мамой участвует в шествии Бессмертного полка.

— Дети должны знать, какой ценой завоевана Победа и благодаря кому мы живем под мирным небом. Мы хотим, чтобы такой светлый праздник даже те, кого с нами нет, были рядом и отмечали его с нами, — говорит Елена. — Вот почему мы выходим на шествие.

— Попал в медсанбад, ему сразу кружку спирту выпить и руку отняли, без всякого наркоза, — тяжело вздыхает Надежда Петровна. — Папа вернулся домой в село Нижнеиргинск Красноуфимского района. У него было очень много медалей: «За отвагу», «За оборону Москвы» и другие. К сожалению, эти медали не сохранились. Но орден Красной Звезды я берегу. Папа умер молодым, ему было всего 56 лет. А родился в 1913 году. После войны никаких поблажек солдатам не было. Тяжело жили, держали корову. Помню, как-то рано утром пошли с отцом на покос. Мне тогда 14 лет исполнилось. Папа своей культей левой руки поддерживал косу до того, что у него текла кровь. В семье я была одна. Мама с 16 лет во время войны работала на филиале фабрики «Уралобувь», делали сапоги для бойцов. Потом и папа здесь стал начальником цеха по раскрою обуви.

Из представления к ордену Красной Звезды Петра Яковлевича Казанцева: «Умело маневрируя отделением, незаметно подобрался к ДЗОТу противника и забросал гранатами, уничтожив при этом пять огневых точек, обеспечив успешное продвижение нашей пехоты. Отважно и смело действуя, Казанцев Петр Яковлевич кинулся в траншею немцев, увлекая за собой бойцов. В штыковой схватке уничтожено до взвода пехоты противника. Показывая пример бойцам, товарищ Казанцев лично уничтожил десять солдат противника и забросал гранатами огневые точки противника. Тяжело ранен».

По рассказу Николаевой, ее отец не любил военные фильмы.

— В фильмах показывают, как бойцы поднимаются в атаку и кричат — за Родину, за Сталина, — говорит Надежда Петровна. — А мне папа говорил, что на самом деле бойцы кричали: «Мама-а-а…».

Клавдия Туровская непосредственно в боях не участвовала, была старшей операционной сестрой. Вот что говорится о ней в представлении к первой награде — медали «За отвагу» в августе 1943 года:

«…Энергичная, теоретически и практически хорошо подготовленная хирургическая сестра. Во время июльского наступления нашей армии, работая в эвакогоспитале 2922, не выходя из перевязочной по 15-17 часов в сутки, в составе группы оказала помощь 300 человек раненых, в том числе наложено 161 гипсовых повязок и 111 шин Крамера, не считая простых перевязок. Активно помогает хирургу при операциях. Тов. Туровкая своей самоотверженной, неутомимой работой показывает образец патриота и заступника своей Родины». Из представления к ордену Красной Звезды в апреле 1945 года лейтенанта медслужбы Клавдии Туровской: «…В боях за Кенигсберг, находясь с ППГ-2233, работая в челюстно-лицевой группе без смены и отдыха, участвовала вместе с врачом в обработке 208 человек, раненых в челюсть, обеспечила хороший уход за ними, готовила их к операции и сделала 150 сложных перевязок. В работе требовательна к себе и подчиненным. Дисциплинирована. Делу партии Ленина-Сталина и социалистической Родине предана».

— Мама о войне вспоминать не любила, да и что могла вспоминать о войне попавшая туда молодая девушка: смерть, кровь и изувеченных бойцов, многие из которых были ее ровесниками, — говорит Александр Ульянов. — А еще страшно боялась той войны, и наши родители, а они оба были участниками войны, говорили нередко нам: «Главное, чтобы не было войны».