Маленький сынишка Рустама Закиева — его зовут Захар — деловито оглядываясь, шагает по утоптанной земле детской площадки в парке Победы. Отец с улыбкой провожает малыша взглядом: растет мужчина, пусть учится самостоятельности! Захар заливисто хохочет, когда большой и сильный папа подкидывает его в воздух, крутит на карусели, качает на игрушечной лошадке… Рустам объясняет: для него сын — отрада, гордость и любовь. Он научит его всему, что умеет сам — а умеет он многое.
Щедрый, но не транжира
Детство и юность 27-летнего Рустама Закиева прошли в Казахстане. Чистокровный татарин по национальности, он уже в детском саду учил казахский язык. Говорит, что «татарин может понять казаха» — поскольку языки схожи, отличается лишь произношение.
При этом на татарском Рустам не говорит, хотя мама и папа прекрасно общаются на родном языке.
— У нас и родственники, и друзья семьи — татары, и, конечно, говорят на татарском, — рассказывает Рустам. — А я — русский татарин. Среди русских рос, учился, работал и работаю.
Зато он мастерски умеет готовить плов — по-настоящему, в казане. Вкусно и сытно поесть тоже никогда не отказывается, как настоящий мужчина, любит мясо.
В Казахстане Рустам получил профессию «оператор ЭВМ». Сегодня работает оператором ЧПУ на заводе ИнТехРемонт. В начальники не метит: не мое, дескать. На них, говорит, еще больше шишек сваливается. А деньги… Ну, что деньги? Можно и руками заработать.
Рустам всегда знает, сколько и куда тратит, сколько получает. При этом довольно шедрый, но не сибарит — просто, по его мнению, если есть возможность, не следует ни в чем себя «урезать».
— Для семьи и для себя никогда не жалею денег, — говорит он. — Что положено покупать — покупаю, сколько положено есть — столько и ем. Если хочу мясо — я его куплю, приготовлю и съем. Или жена говорит: «Давно роллов не ели», — хорошо, мы пойдем в суши-бар или домой закажем роллов. Жена даже иногда говорит: «Ты транжира». Но, тьфу-тьфу, нам все хватает. Квартиру вот недавно купили. Продали машину, чтобы сделать первый взнос.
Без машины, морщится Рустам, семье приходится туго. Но продать свою «Хонду» он решился, потому что понял: отдавать деньги «дяде» на съем квартиры, в пустоту, ему больше не хочется.
— Есть у меня, конечно, «семерка», но на ней отец ездит — ему нужнее, он маму на работу возит, — рассказывает он. — А я сажусь на «семерку» после своей «Хонды» как на трактор…
«Я — раз, посмотрю аккорды»
Рустам рассказывает, что его главная мечта — это построить свой дом. Когда покупал квартиру, рассудил так: пока одновременно работать и строить будет тяжело — днем стоит у станков, ноги болят. На строительстве и вовсе будет плохо… Но с мечтой он не распрощался: говорит, это главное — мечтать, ставить перед собой цель.
— Я всегда так делаю и обязательно добиваюсь своей цели, — говорит он.
Так получилось и с конкурсом: случайно увидел в «Городских вестях» рекламу, решил попробовать, да не просто так — а пройти в финал. А дальше будет видно. Добиться первой цели у Рустама уже получилось.
Уже на первой пробе звука перед отборочным туром стало понятно, что у этого молодого мужчины, обычного работяги с сильными руками, стрижкой «ежиком» и немного смущенной улыбкой, есть все шансы не только попасть в состав участников, но и стать лидером в своей группе. У Рустама — красивый чистый голос, и поет он так, словно песня, которую исполняет, — это его душа.
— Я с детства любил петь, и по пению в школе всегда было «отлично», — рассказывает он. — Это, наверное, гены, от отца. Он особенно не занимался музыкой, но хорошо играл на гитаре. Два моих старших брата, Равиль и Вадиль, тоже играли на гитарах — пели дворовые песни, очень много их знали. Я слушал, подпевал. Так и пошло. В первом классе я уже играл на гитаре перебором, пел. В школе наш класс считался очень музыкальным, нас даже приглашали выступать перед ветеранами 9 мая.
В конце 90-х старшие братья уехали жить в Россию, и учить Рустама стало некому. Но он не бросил музыку. Взял гитару, и, подражая братьям, сам начал выходить во двор.
— Кто-то сыграет песню, я — раз, быстренько посмотрю аккорды, а потом уж слова спрошу, — улыбается он.
«Бабочки в моем животе» — это ни о чем
Рустам, не учившийся в музыкальной школе, не бравший уроки у преподавателей вокала, не скрывает, что учится, подражая «звездам». Но это не обезьянничанье, а заимствование стиля.
— Просто бывает, что кто-то поет очень прикольно, здорово делает переходы, — объясняет он. — Стараюсь это отобразить. Хорошо получается, тьфу-тьфу-тьфу. Вот я слушаю ДДТ. Мне нравится, как Шевчук делает резкие перепады: от низкой тональности к высокой. Это очень красиво. Пробую петь так же.
История песни «Моя душа»
— Когда мы со Светой еще встречались, она у меня училась в УПИ и мы редко виделись, у нее как раз был последний курс. Мы только по телефону созванивались. По вечерам я сидел дома и разучивал на гитаре новые песни. И как-то нахлынуло. Сел и за час написал стихи о своей любимой. Мне почему-то стыдно было кому-то их читать. А потом у нас был первый ужин при свечах, я решил преподнести ей сюрприз. Прочел свои стихи. Она долго сидела молча. Была удивлена и обрадована. Потом у нас была свадьба, 30 октября 2011 года. Мне помогли в «Победе», Олег Вьюшин сделал аранжировку к песне (музыку я тоже написал сам). И на нашей свадьбе я всех довел до слез. Когда запел свою песню, моя мама, теща, подружки жены — все заплакали.
На ДДТ, благодаря братьям, Рустам вырос. Его любимая песня — «Это все», Юрий Шевчук спел ее в 1994 году, Рустаму тогда было 9 лет. За эти годы он изучил ее вдоль и поперек и сто раз пел под гитару в компании друзей и близких. С ней же вышел на «Голос Ревды».
— По идее, конечно, такие заезженные песни брать нехорошо, — говорит Рустам. — Человек слушал вещь в оригинальном исполнении, она ему хорошо на уши легла, а тут вдруг поет другой. Я заметил: даже когда известные перепевают чужие песни, у них иногда получается плохо. Вроде бы, и голос, и поет — но в своем стиле, ведь у каждого свой стиль.
Когда на конкурсе заговорили об авторских правах: дескать, поешь чужое — плати отчисления в РАО, Рустам задумался. А чем он хуже профессиональных музыкантов? Ведь и у него есть авторская вещь! И во втором туре конкурса мы услышали лирическую песню «Моя душа», которую Рустам написал для своей жены*.
Рустам говорит, что для него главное — смысл песни. Он не любит попсу, даже на дискотеке с большей охотой будет танцевать под «клубняк», нежели под какую-нибудь «Глюкозу».
— Песни разные бывают, — рассуждает Рустам. — Например, есть песня, которую сейчас поет Стас Пьеха, «Город детства». Мне очень она нравится. Или вот, например, «Бабочки в моем животе» — это о чем? Ни о чем вообще! Не знаю, почему люди такое слушают.
«Люблю удивлять людей»
Как-то раз Рустам отправился на остановку, чтобы сесть на автобус и уехать на работу на ОЦМ. К тому времени он прожил в Ревде всего три месяца, ему было 19 лет. Пока шел от дома, пять раз останавливался, чтобы поздороваться и поговорить со знакомыми и приятелями.
— Потом ехал в автобусе и удивлялся: прожил-то всего ничего, а уже столько знакомых! А если бы я прошел по всему городу? — смеется он.
Рустам признается, что не устает от общения — наоборот, когда долго находится один, начинает скучать.
— Я сюрпризный человек, — улыбается он. — Люблю преподносить сюрпризы, удивлять людей. На этом у меня вся жизнь и построена. Если люди радуются — то и мне хорошо. А если грустят — мне плохо. Поэтому я не могу делать людям неприятные вещи.
Маленькому сыну Рустама, Захару, 1 год 3 месяца. Мальчик — точная копия отца, и по темпераменту тоже. Рано пошел — в 9 месяцев, — и сейчас проявляет характер. Любит кататься на карусели, а когда отец пытается снять его с нее, недовольно кричит. Первые шаги сына Рустам снял на камеру:
— Интересно: твое создание уже ходит! Хочу научить его музыке, играть и петь. И еще отдать в плаванье. Как будет успевать? А я в свое время успевал везде. В Ревде играл в волейбол, ну и так, железом немножко занимался. А в детстве ходил на бодибилдинг, борьбу, бокс, карате, плаванье, лыжи, акробатику, легкую атлетику… И времени на все хватало.
Обо всем
Имя, которое выбрал отец
Имя, которое выбрал отец— Я хотел бы, чтобы у меня родилась еще и дочь. Назвал бы ее Алиной. Еще когда жена Светлана была беременная, мы сразу решили: если будет девочка, назовем так, а если мальчик — подумаем. УЗИ показало, что будет мальчик — стали думать, потому что имя выбрать следует раньше: надо же общаться, по животику гладить… Имя сыну придумал я. Получилось так. Мы долго думали, смотрели в Интернете, спрашивали знакомых. Решили, что имя должно быть татарским, потому что отчество Рустамович с русским именем Иван, например, ну никак не сочетается. Вот и перебирали: Артур? Племянника так зовут. Рамиль? У брата сын Рамиль. Тимур? И такой в семье тоже есть… И вот как-то вечером ложился спать, вдруг — озарение. Встал и произнес: «Захар». Так и назвали.
Неинтересно, когда все есть
Неинтересно, когда все есть— Да, у нас с женой есть свой секрет счастливой семейной жизни. Надо всего добиваться вместе. Если у тебя все сразу есть: машина от папы, квартира от мамы, — уже неинтересно. Ну, в зависимости от того, какая любовь, конечно. А мы со Светой всего добивались сами, у нас вообще ничего не было. Мы с родителями приехали из Казахстана, продали там квартиру, дачу, машину — купили здесь только частный дом. У ее родителей тоже был дом. Так что нам нечего было взять у родителей. И мы стали зарабатывать сами.
Ремонт? Пожалуйста!
Ремонт? Пожалуйста!— По дому нужно все уметь делать самому. Я с семи лет помогал маме — она работала штукатуром-маляром. Практически всю жизнь она занималась ремонтами, а когда я подрос, стала летом брать меня с собой, чтобы нигде не болтался один. Раз работали в лагере: придем, краску разведем, процедим, размешаем — она мне даст кисточки, и я иду красить какую-нибудь лавочку. Потом мне шпаклевать нравилось, я стенки сам ровнял. Раствор мешал, кирпичи класть учился. Когда мне было 12 лет, мама работала на пару со знакомой, и брала меня с собой. А я все делал даже лучше маминой напарницы. Мама рассудила: зачем делить деньги, если я могу лучше? И мы стали работать вдвоем. С той поры по ремонту я все делаю сам.
