Серая многоквартирная пятиэтажка на краю Ревды. Поднимаюсь по лестничному пролету, который явно красили еще в советское время и стучу. Открывает улыбчивая женщина с россыпью смоляных волос. Из глубины квартиры слышен детский шепот и шушуканье, нам навстречу выходит светловолосая девчушка в очках и ярком платьице в цветочек. Это Саша. Именно она причина нашего визита.
Саша написала письмо Деду Морозу редакции Ревда-инфо — для акции, которую мы проводим уже двадцать лет. 11-летняя девочка просит большую красивую кукольную коляску, чтобы играть с сестрами. Их две, Ирина, которая плохо слышит и ходит в аппаратах, и Лида, которой тяжело ходить. И о том, что она, Саша, приемная.
Пока Саша встречает нас, из глубины квартиры выходит Иришка и прижимается к маме Рите. Она открыто и доверчиво улыбается. На ушках — слуховые аппараты. Иришка не слышит.
Рядом с ней папа, Александр, крепкий, спокойный, уверенный. Рядом с мамой, держась за обе руки, стоит Лидочка, самая младшая из сестер. У Лиды красивый розовый бантик на голове и большие глубокие, как два озера, серые глаза. А еще у нее ДЦП.
Идем в гостиную. Семья усаживается на большой и мягкий диван с красным, как Сашино платье, пледом, вокруг разбросано огромное количество всевозможных игрушек. Из глубины соседней комнаты на нас глядит огромный рыжий кот. Маргарита начинает рассказ издалека, с истории знакомства с Александром.
— Познакомились мы в конце 2007 года, списались в «аське», помните такую? — смеется Рита, — переписывались несколько месяцев, а когда решили встретиться, выяснилось, что живем в соседних домах. Муж жил в Среднеуральске и учился в Екатеринбурге в УПИ, здесь ему предложили работу в «Высо» инженером. Поэтому он снимал квартиру. Я училась в нашем педагогическом. Так все и закрутилось. Расписались мы в феврале 2009, а в июне я уже получила диплом.
Потом появилась Иришка. Мама рассказывает, что она была болезненным ребенком. Постоянно то пневмония, то бронхит. И все это в острой форме. А однажды пошел отек на аденоиды. Два года ее пытались вылечить: сначала поставили легкую тугоухость, назначали капли, но состояние не улучшалось, стало еще хуже. Ирина стала тяжело дышать и задыхаться, родители забили тревогу и пришлось сделать операцию. В итоге одно ухо у Иришки теперь практически не слышит и ей дали пожизненную инвалидность.
— Слуховые аппараты мы решили приобрести по ИПРА (индивидуальной программе реабилитации инвалида), потому что те, что выдают бесплатно, совсем плохие. Мы нашли медицинский центр, в котором их можно было приобрести по этой программе, получая при этом каждые полгода возврат, так как ушки постоянно растут и вкладыши нужно периодически менять. Также нам было важно, чтобы нас там наблюдали, — рассказывает Рита.
А потом Маргарита и Александр решили, что они хотят еще ребенка. Но не родить. Взять из Дома ребенка.
— Раньше у вас в газете была страничка: «Возьмите нас в семью», и в один момент мы решили — нам нужна девочка. Нас не смущало, что у Ирины уже проблемы с ушками или что ребенок не родной. Мы всегда хотели большую семью. И решили, что раз есть такая возможность подарить кому-то тепло и любовь, то почему бы и нет? На тот момент Иришке было уже два года.
Оказалось, это небыстро. Сначала Рита и Саша обратились в органы опеки, как было написано в газете, они боялись, что им не разрешат, потому что молодые, но их успокоили и направили в Первоуральский Дом ребенка. Из всех детей выбирать было нельзя, потому что кого-то из них забрали из семьи временно или на испытательный срок и за ними могут вернуться родители. У супругов тоже были определенные «требования» к ребенку, им хотелось, чтобы возраст совпадал с возрастом Иришки, и чтобы это была девочка. Тогда им предложили Сашу.
Когда они ее увидели, сразу поняли — это она. Затем полгода собирали все необходимые документы, но при этом каждую неделю ездили навещать Сашеньку. К сожалению, удочерить ее не получилось, она до сих пор под их опекой и под своей родной фамилией. Почему? Родной отец Саши до сих пор не лишен родительских прав, суды постоянно переносят, хотя алименты ей он не платит уже много-много лет.
— Сейчас удочерять Сашу уже нет необходимости, она уже большая, привыкла к своей фамилии и давно знает о том, что она приемная. Еще лет в пять, в садике, она начала задавать нам вопросы: «Почему Ирина — Петрова, а я Обвинцева?» Тогда пришлось все рассказать, старались как можно аккуратнее. Но на удивление она все поняла и восприняла нормально. Больше вопросов не задавала.
Я смотрю на Сашу, она ловит мой взгляд, смущается и отводит глаза. Рядом на полу тихо играет Лида, тщательно складывая и раскладывая яркие карточки с изображениями животных. С виду совсем обычный ребенок. Что же с ней не так?
Рита рассказывает:
— Лида родилась обычным ребенком, мы не знаем в какой момент что-то пошло не так, но я стала замечать, что она отстает в развитии. Обратились к врачам, но все только разводили руками и не могли назвать нам причину. Сейчас мы наблюдаемся в областной больнице. У нас нет конкретного диагноза, у нас много синдромов: псевдобульбарный синдром, нарушение жевательных и глотательных рефлексов, сенсорно-моторная алалия, ДЦП. С ней очень сложно. Она нас слышит, но не понимает. Она не может сама себя обслужить: ей нужно готовить отдельно еду, размалывать; стоять она сама не может, ее нужно поддерживать, садить на горшок, поднимать с горшка. Спим тоже плохо, такая уж нервная система у нее, ее нужно качать под музыку. Ползать она начала только к году, а ходить с поддержкой совсем недавно, а ей уже 3. Но на улице не ходит, не знаю, почему.
А еще у Лидочки обнаружили эпи-активность — это скрытая эпилепсия. Они принимают очень много лекарств, на препараты уходит около 20 тысяч рублей. Это не считая массажей, услуг невролога, и прочих «прелестей». Но Маргарита говорит, что им хватает пособия, но я вижу, что она лукавит по тому, как она отводит взгляд. Сомневаюсь я, что может хватать с такими проблемами. Прогресс у Лиды есть, но он минимальный — маленький шажок в семь, восемь месяцев, когда у обычных детей на новый навык уходит гораздо меньше времени. Она стала немного говорить, Маргарита считает, что это из-за лекарств.
Александр, муж Маргариты говорит, что теперь из-за этого много ограничений в лечении: токо-терапию ей запретили, прогревания оказывается ей делать нельзя, а они делали. А вообще, эта терапия не давала никаких результатов, прогресс появился, когда дочь начала принимать серьезные препараты.
В садик Лидочку определить нельзя — кто за ней будет ухаживать? Жаль конечно, что в нашем городе нет специализированного учреждения для таких детей, где были бы тьюторы, осуществляющие присмотр и уход за детьми. Поэтому Маргарите приходится сидеть дома, Александр работает один, на «Водоканале». А Рита все время с детьми. Разумеется, получают все положенные государством выплаты, это тоже поддержка. Рита не жалуется: это ее «работа», ее призвание, быть Мамой для них, всех трех.
Меж тем, девочки уже устали сидеть со взрослыми, это стало понятно, когда они дружной гурьбой уселись на пол и стали шумно играть. Лида то и дело, смеялась, перекладывая книжки с места на место. Старшие же помогали ей, бережно, заботливо, с любовью и теплом.
— А еще у Лиды аномальное развитие кишечника, — Рита перехватывает мое внимание на себя, — у нее постоянные проблемы со стулом. Сначала мы думали, что это из-за головы, но съездили на обследование и выяснилось, что у нее очень длинный кишечник, с петлями. Поэтому ей на постоянной основе курсами нужно давать пребиотики, «Форлакс» и желчегонное. Врачи сказали, что операция нам не показана, люди рождаются с такой особенностью и живут всю жизнь. Вот и мы живем.
Спрашиваю Сашу, которая явно заскучала: она накручивает кончик косы на палец и смотрит в потолок. Я прошу рассказать ее о решении написать письмо Деду Морозу.
Саше назначили посещение психолого-медико-педагогической комиссии из-за того, что у нее замедленные действия, хотя учится она хорошо. Вердикт этой страшной комиссии со сложным названием: девочка нормальная. Просто вот такая — какая есть. Она продолжает посещать логопеда, не того что у всех, а другого. На занятиях они собирают картинки, выполняют задания на мелкую моторику, логику и мышление.
Ходят на занятия вместе с Ирой — из-за слуха у нее большие проблемы с речью. Хоть она и носит аппараты, но половину звуков не слышит, особенно шипящие, на уроках, на диктантах импровизирует, поэтому оценки ей ставят «постольку поскольку», разрешают пользоваться шпаргалками.
— Кружки они не посещают, хоть я им и предлагала. Не хотят, — вздыхает Рита, — Ирине спортивные секции противопоказаны из-за ушек, сказали, что станет хуже. Рисовать не хотят, в музыкальную не хотят. Предлагала Саше пойти на гитару, она отказалась.
Больше всего на свете Саша мечтает о большой коляске для кукол, подходящей им с Ириной по высоте, мама отказалась ее покупать: дорогая. А знаете, как хочется?..
Прощаемся. Пока семья позирует фотографу, ловит кота, я думаю: это очень сильные люди передо мной. И Рита, и Саша. И девочки. Они ни разу не просили о помощи, они не хотят жалости, они просто рассказали свою историю жизни. Да, очень непростую, сложную, с извилистыми путями. Но по-своему они счастливы. У них три чудесные девочки, каждая из которых по-своему особенна и любима. И пусть хоть кто-нибудь исполнит новогоднюю мечту этих добрых, скромных и отзывчивых девчонок. Может быть, Дед Мороз?
P.S. На момент публикации нашелся волшебник, который подарит Саше коляску— это магазин «Уральский», ИП Баринов. Но если вы хотите от души подарить всем сестренкам подарки, вы можете поучаствовать в нашей новогодней акции «Стань добрым волшебником!» и принести подарки в редакцию, а мы в свою очередь, обязательно передадим их девочкам!
Еще по теме
- Зачем Антон Савчук из Екатеринбурга ремонтирует квартиры ветеранов войны? Он рассказал Ревда-инфо.
- Ревдинские зооволонтеры ищут дом для особенного котика с одним глазом
- Скажите спасибо врачам. Или помогите нуждающимся
