Автор: Сергей Калашников, ветеран труда
Как избиратель, общественник и помощник депутата Оносова, я присутствовал на заседании ревдинской думы 31 января. Замечу: рядовому избирателю попасть на открытое заседание непросто. Надо пройти ряд процедур, в том числе написать заявление за день до заседания, указав вопрос по повестке дня, по которой он может присутствовать. Так наши народные избранники отгородили себя от избирателей. Депутатам достаточно того, что избиратели приняли участие в выборах, а дальше их деятельность избирателей уже не касается.
Но у меня документ помощника депутата, и я вхож на заседания думы без предварительных уведомлений. Правда, могу присутствовать на заседании на специально отведенном месте и сидеть, молча взирая, как бойко рапортуют представители администрации по вопросам изменений, дополнений в «важные» документы, играющие «решающую» роль в нашей повседневной жизни. Сидишь и удивляешься: откуда столько взялось работников в городской администрации? Думаю, со вступлением в агломерацию «Большой Екатеринбург» они еще добавятся.
Я пришел на заседание думы с рядом вопросов, намереваясь задать их спикеру Мокрецову и прокурору города Чеснокову. К Мокрецову были такие вопросы. 26 января прошло заседание депутатской комиссии по ЖКХ, которой руководит депутат Сергей Филиппов, он же и.о. директора Управления городским хозяйством. На комиссии слушали вопрос «Об исполнении контракта на зимнее содержание дорог, общественных территорий, парков и скверов». За контракт отвечает Филиппов, и ему бы следовало отчитаться, но отчитывался рядовой работник УГХ. А Филиппов задавал вопросы, а в конце проголосовал — принято к сведению.
Вот и собирался спросить у Мокрецова: как он допускает подмену понятий, кто за что отвечает? Здесь же прямая заинтересованность руководителя УГХ в выполнении таких мероприятий и сам же осуществляет контроль, все в одном лице. Это ли не конфликт интересов?
К прокурору Чеснокову вопрос касался действия законодательства РФ на лиц, нарушающих законы. Почему его трактуют по-разному? Фермера Тюрикова в течение месяца подвели под закон и лишили депутатского мандата, а других — спикера думы Мокрецова и депутата Сладкова за неэтичное поведение, депутатов Торбочкина, Фейгельмана, Байбатырова и остальных — «разбирают» много месяцев, и все безуспешно, дальше разбора на депутатской комиссии дела не уходят?
Вот очень хотелось бы узнать у руководителя надзорного органа: почему так выборочно работают законы. Я могу только предположить, если был только один Байбатыров, то он уже давно бы лишился депутатского мандата. Но поскольку «в деле замешаны» единороссы, расправу дума затягивает.
Я заранее написал записку Мокрецову, чтобы он по окончании рассмотрения вопросов по повестке дня предоставил мне слово. Но выступить мне не дали. Я спросил Мокрецова после заседания: почему? Он ответил: я не обязан вам предоставлять слово. Мои ссылки на Конституцию РФ, регламент думы, гласящий, что как помощник депутата я могу задать вопрос, он оставил без комментариев.
Что можно сказать? Это продуманные действия председателя думы. Это проявление отсутствия культуры поведения, распущенность и вседозволенность, накопленные за долгие годы пребывания на своем посту. По всей вероятности, все это вместе взятое и сделало из Мокрецова управляемого руководителя, осуществляющего свою деятельность по заказу.
Стоило один раз пойти на сделку с своей совестью, например, в 2014 году дать согласие стать главой Ревды в обмен на разрешение продажи земель в санитарной зоне городского пруда… Можно считать, как руководитель он себя потерял. И дальнейшая его деятельность показала, кому он служит, для кого старается. Могу только ответить его же ответом мне. Обязан ли я доверять ему? Однозначно скажу — не обязан.
